Закон и свобода.

Иерей Тарасий Борозенец

Закон и свобода.

Согласно выводам психиатров и психологов, мы живем во время массовой информационной псевдодибильности и цифрового слабоумия, когда от неумеренного использования гаджетов атрофируются интелектуальные и коммуникативные функции мозга. Не желая напрягаться, люди, особенно молодые, добровольно передают осуществление мыслительной деятельности смартфонам и другим информационным устройствам. Российский нейрофизиолог Сергей Вячеславович Савельев называет этот процесс гомопадизацией, а его жертв — гомопадами.

Эти новые психические болезни накладываются на уже привычные для современного человка. Если в прошлом двадцатом веке бичом общества были стрессы, то в нынешнем двадцать первом – это уже депрессии. В православной аскетической литературе эти психические болезни называются греховными страстями печали и уныния.

Светские исследователи указывают на множество причин депрессии. Это и биологические (химические, анатомические, генетические аномалии и нарушения), которые не дают человеку чувствовать удовольствие (агедония). И психологические, обусловленные трагическими событиями в детском возрасте (преимущественно до 10 лет), порождающими страхи, неуверенность, незащищенность, безысходную тоску (меланхолию), самобичевание, автоагрессию, нежелание переключиться и жить дальше. И социальные – проблемы признания, коммуникации, самореализации в обществе, осознание социальной несправедливости. В комплексе все эти факторы приводят человека в состояние саморазрушения (автодеструкции), очень часто заканчивающегося самоубийством.

Почему вышеназванные проблемы являются неотъемлемой составляющей жизни человечества только в ХХ — ХХI вв.? Конечно, внешне они обусловленны бурным научно-техническим прогрессом и теми чрезвычайно быстрыми и революционными изменениями, которые он вызвал. В результате мир человеческого существования стал настолько искусственным, механистичным, информационным, виртуальным, что в нем мы чувствуем себя чужими и одинокими, непонимающими ни себя, ни других, ни мира. Проблема экзистенциальной отчужденности человека от самого себя, о которой философы, социологи, писатели стали говорить еще в индустриальную эпоху, в далеком ХIХ в., с еще большей остротой и болью переживается в эпоху постиндустриальную и постмодерную. Сегодня она приобрела масштаб глобального антропологического кризиса, угрожающего уничтожить не только человечество, но и саму жизнь на Земле.

Кроме внешних, цивилизационных причин антропологический кризис, безусловно, имеет внутреннюю, духовную основу. Только она объясняет, почему мир и мы в нем стали такими, какими есть? Духовная причина состоит в свободном отпадении и забвении Бога, Его заповедей, Божественного закона большинством людей. Наша цивилизация – светская, не- или даже антирелигиозная, она замыкает человека в земных рамках, пытается заслонить собой Царство Небесное, лишить личную, семейную, общественную жизнь религиозно-мистического, вертикально-трансцендентного измерения. Именно в религии люди всегда черпали силы для преодоления своей экзистенциальной ограниченности, самосовершенствования, понимания и решения своих житейских и душевных проблем с точки зрения вечности.

Антропоцентрическая культура учит человека полагаться лишь на себя, отрекаясь от Бога, души и вечной жизни. В этом случае человеку остается наедине с собой. Ему приходиться черпать силы из себя самого, из своей внешней и внутренней жизни, ресурс которых весьма ограничен. В итоге человек устает, обессиливает, исчерпывает свой физический и психический потенциал, теряет интерес к жизни, впадает в печаль, уныние и отчаяние. Антропоцентрические установки не позволяют человеку разобраться в себе, понять, кто он есть на самом деле. Эта неспособность связана с отсутствием высшего, объективного критерия, абсолютной точки отсчета. Все земные точки и критерии – текучи, временны, релятивны и неосновательны. Они только запутывают. Блуждая в хаосе условностей, человек превращает свою жизнь в череду нарастающих стрессов, неврозов и депрессий.

Гаджеты еще больше усугубляют проблему, ибо сужают, сводят жизнь человека к одному мерилу – черному зеркалу экрана, которое создает виртуальную, иллюзорную, суррогатную подмену реальности. Это ведет к выпадению человека из общества, к его еще большей уязвимости от внешних условий и неспособности адекватно на них реагировать.

Обо всем этом предупреждал еще Иммануил Кант, говоря о том, что жизнь человека и общества лишиться всякого смысла и порядка, если люди перестанут верить в Бога Законодателя и Судью, бессмертную душу и справедливое загробное воздаяние. По его мнению, человек не в состоянии рационально доказать или опровергнуть бытие Бога, души и вечной жизни, но без веры в них он не сможет быть нравственным существом, не сможет оставаться человеком, сохранить человечность в своем сердце. Красноречивым доказательством этого является трагическая, катастрофическая история прошлого столетия.

Современное общество – это общество секулярное, общество, которому Бог не нужен, которое хочет жить так, как хочет. Это общество обожествляет само себя, делает из себя то страшное и могущественное чудовище по имени Левиафан, о котором четверть тысячелетия тому назад писал философ Томас Гоббс. В ситуации, когда нет высшего Судьи и Законодателя, все проявления жизни общества, за исключением откровенно деструктивных, признаются нормальными и оправданными. Если нет Бога, то нет никакого высшего критерия различения добра и зла, истины и лжи, греха и праведности. Тогда все относительно. Если нет Бога, то все позволено.

Человек привел себя в такое состояние самостоятельно, сознательно и свободно. И только на путях разума и свободы возможно его возвращение к Богу, его восстановление, исцеление и преображение, обретение им себя как чада Божия, других как ближних и мира как храма.

Наверное, никогда так много не говорили о свободе как сегодня. И никогда человек не ощущал себя таким несвободным. Информационное постмодерное общество как раз и отличается тем, что больше всего говорит о том, чего или нет или катастрофически не хватает. Все говорят о правах и свободах, но мало кто правильно использует эти права и свободы на благо себе и другим.

Характерно, что в современном мире свобода всецело сводиться к свободе выбора, отождествляется с ней. Все, что пытается ограничить свободу выбора, клеймится как несвобода, рабство и тоталитаризм. Свобода выбора абсолютизируется, становиться самоценной и самодостаточной. Не важно, что выбирать. Главное – выбирать. Любой выбор священен, если не ограничивает выбор другого человека. В этом суть либерального мировоззрения и образа жизни.

Свобода выбора как самодостаточная ценность – это произвол, однако не абсолютный, но относительный, ограниченный произволом других людей. Человек выбирает что-то, не потому что считает это правильным или неправильным, добрым или злым, истинным или ложным, но потому что это ему нравится или не нравится, подходит или не подходит, хочется или не хочется. Человек, его сиюминутные предпочтения и влечения становятся определяющим принципом выбора. При этом человеческая воля не соотноситься, не коррелируется ни с какой высшей волей, но лишь с другими человеческими волями, такими же относительными и слабыми, но такими же ненасытными, как и его. Так утверждается радикальный произвол индивидуума, то есть свобода без истины, без добра, без любви, свобода ради свободы, выбор ради выбора. Свобода из средства, превращается в самоцель, из прямого пути замыкается в круг. Человек блуждает в эгоистическом, солипсическом вращении вокруг себя самого.

Из Священного Писания, учения Церкви мы знаем, что свобода не исчерпывается одной лишь свободой выбора. Свобода – это не произвол, лишь внешне ограничиваемый произволами других людей. Прежде всего, свобода есть Богом данная способность направлять свою жизнь к избранной цели. Но это лишь способность, начало свободы. Для того, чтобы свобода вошла в силу и достигла полноты своей реализации, она должна быть направлена к благу, то есть к Богу, должна осуществляться согласно Его святой воле. Свобода, уводящая от Бога, свобода греха, беззакония  это не свобода. Правильно ее назвать лжесвободой или, по слову Священного Писания, рабством диаволу.

Свобода выбора переходит в свободу действия, свободу определенного образа жизни, когда воплощается в словах, убеждениях, поступках человека. В зависимости от цели, которую избирает для себя человек, перед ним пролегают два пути – благой и истинный, ведущий к Богу, или злой и ложный, уводящий от Него. Истинная свобода реализуется самоуправление ко благу, то есть как выполнение Закона Божия, что служит развитию человека, его спасению и обожению. Ложная свобода реализуется как невыполнение заповедей, ведет к деградации и гибели человека как на земле, так и в вечности.

Свободу нельзя правильно осмыслить вне связи с понятием закона. Закон – это норма, правило, мерило человеческого поведения и ответственности за него; это путь, по которому человеку предлагается идти Богом, бесами, обществом, государством, им самим.

В зависимости от того, кто устанавливает законы, они различаются на Закон Божий, закон диавольский и закон человеческий, который в свою очередь подразделяется на внешний и внутренний.

Самый высший закон – Закон Божий, который изложен в Священном Писании в виде заповедей Божиих. От его исполнения или неисполнения зависит вечная участь человека.

Закон диавольский – это закон греха, искушения, соблазна; антизакон, состоящий в сознательном и добровольном нарушении заповедей Божьих. Это закон Божий наоборот, совершенно деструктивный и гибельный для человека и общества.

Закон человеческий – это те законы, которые создаются людьми и которыми они руководствуются в своей земной жизни для поддержания общественного порядка. Человеческие законы подразделяются на внешние и внутренние. Внешние законы – законы, принятые, зафиксированные и поддерживаемые государством. Внутренние законы – законы совести, внутренние ценностные установки личности, которыми он сознательно и свободно руководствуется в своей жизни.

Внешние человеческие законы регулируют внешние права, свободы и реализующее их поведение человека. Внутренний закон совести указывает на кардинальные ценности – добро и зло, истину и ложь, прекрасное и безобразное – давая человеку возможность сделать правильный выбор между ними.

После грехопадения на Земле в душах человеческих идет непримиримая война между двумя законами – законом Бога и законом лукавого. «Здесь диавол с Богом борются, а поле битвы – сердца людей» (Ф.М. Достоевский).

Диавольский закон греха, закон плоти, чрезвычайно силен, ибо люди сами приняли и рабски подчинились ему. Даже когда человек осознает пагубность греха и не хочет грешить, все равно грешит. Грешить очень легко. Чрезвычайно трудно воздерживаться от греха, еще труднее – поступать праведно. (См.: Рим. 7:4-25).

Человек не может одними своими силами выйти из подчинения закону греха. Это возможно только с помощью Божией при условии веры, покаяния и смирения со стороны человека.

Каждый человек и общество в целом выбирает, какому закону подчиняться. Этот выбор и создает человеческие законы, которые всегда балансируют между Небом и землей, духом и плотью. Или – или, третьего не дано. Для совершения этого выбора нам и дается наша земная жизнь.

Законы дают ориентиры для реализации человеческой свободы, намечают и предлагают для нее пути, предупреждают человека об ответственности. Не бывает свободы без закона, так же, как и закона – без свободы. Там, где закон, там и свобода. Там, где нет закона, там нет и свободы.

По меткому определению блаж. Августина, истинная свобода есть рабство Богу, то есть всецелое подчинение закону Божию. Истинная свобода созидает, интегрирует и гармонизирует всего человека, выстраивая естественную иерархию его составляющих – дух, душу и тело. Дух послушен Богу, душа – духу, тело – душе. В этом триедином послушании – совершенная свобода.

Ложная свобода заключается в непослушании Богу, то есть во всецелом подчинении злой воле диавола. Ложная свобода разрушает, дезинтегрирует и хаотизирует всего человека, переворачивая иерархию его составляющих с ног на голову. Телесные потребности порабощают душу. Дух в своем отрыве от Бога парализуется и атрофируется. Так что человек даже забывает о нем.

Сегодня мы живем в обществе, которое называет себя правовым. Права и свободы личности провозглашаются высшей ценностью. Они явно превалируют над обязанностями и долгом, противопоставляются им или подчиняют их себе. Человек имеет право на все, что не запрещено законом. Сфера прав и свобод неуклонно расширяется, тогда как сфера долга сокращается до минимума.

Что же такое право? Не более чем внешняя возможность выбора и осуществления определенного поведения. Право не относится к глубинам внутренней жизни. Оно их лишь проявляет. Это лишь инструмент, который человек свободно может использовать как во зло, так во благо. Выбор возможностей зависит от того, что человек считает для себя ценным, значимым, важным, правильным, истинным. Для определения этого внутри нас есть совесть – душевный орган долга или категорического императива, как называл его Кант. Для просвещенного верой, покаянием и смирением человека совесть становится гласом Божиим.

Экзистенциальные, психологические, социальные кризисы и катастрофы человечества в ХХ и ХХI вв., по моему убеждению, во многом обусловлены массовым ложным пониманием свободы и закона, права и долга. Неумеренное расширение прав и свобод, в котором многие видят панацею, еще больше ухудшает положение. Решение глобального антропологического кризиса заключается в отказе от антропоцентризма и либерализма, в возвращении к традиционным установкам главенства совести, долга и ответственности, к истинной, а не ложной свободе.

«К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя» (Гал. 5:13-14).