Prichod.ru: «Призвание Югры»

Призвание Югры

22.05.2018

Югра – особое место: непростой климат, огромные пространства, на которых разбросаны города и небольшие населенные пункты, а также поселки нефтяников и газовиков, до которых порой только вертолетом и добраться. И архипастырское служение на этой земле несет человек с интересной судьбой. Родившийся в 1956 году в Сумской области Украины, он учился в Ленинградских духовных школах, после принятия сана и пострижения в монашество служил в знаменитом Ипатьевском монастыре Костромы, одно время без отрыва от управления монастырем нес послушание помощника начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме. Около четырех лет он был настоятелем Николаевского собора в американском городе Сан-Франциско, а затем управлял ставропигиальным приходом святителя Николая в Риме. В 2011 году стал правящим архиереем новообразованной Ханты-Мансийской епархии, на территории которой впоследствии появилась еще одна епархия и была образована митрополия.

В беседе с митрополитом Ханты-Мансийским и Сургутским Павлом зашла речь о широтах и меридианах его служения, о людях, с которыми довелось встретиться, двух неизвестных портретах, знакомство с которыми вылилось в издание книги, об освящении квартиры как миссии среди иностранцев и особенностях зарубежных прихожан и, конечно же, о гораздо более глубоких пластах жизни Югры, чем те, до которых добираются при добыче полезных ископаемых.

От Святой Земли до Калифорнии

Ваше Высокопреосвященство, позвольте начать нашу беседу с вопроса о том, как случилось, что Вас призвали к служению за границей. Вначале это была Русская духовная миссия в Иерусалиме…

– В 2000 году совершался визит приснопамятного Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в Костромскую епархию. Конечно, он посетил и Ипатьевский монастырь. В личной беседе Святейший Владыка назначил мне встречу в Чистом переулке буквально через неделю, при этом он проговорил следующее: его спрашивал тогда еще митрополит Кирилл, ныне наш Святейший Патриарх, о подборе кадров для службы заграницей. «Вам необходимо встретиться с ним, а потом приехать в Чистый переулок ко мне», – сказал тогда Патриарх Алексий.

Приехав в Москву, я тут же направился в Отдел внешних церковных связей, где владыка Кирилл завел речь о служении нашей Церкви в Канаде, США и Израиле. В этих странах ощущалась нехватка квалифицированных кадров духовенства. После этой беседы я, как и было договорено еще в Костроме, встретился со Святейшим Патриархом Алексием. Это было 3 октября 2000 года. Тогда и было принято решение направить меня в Русскую духовную миссию в Иерусалиме.

Благодатный огонь из Иерусалима 
прибыл в югорский край

Почти год Вы провели на Святой Земле, в то же время продолжая оставаться наместником Ипатьевского монастыря в Костроме. Как удавалось совмещать эти два послушания?

– Конечно, поручение быть наместником Свято-Троицкого мужского монастыря и одновременно помощником начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме накладывало двойную ответственность. Управлять монастырем пришлось по интернету и телефону. Конечно же, я оставил в Костроме вместо себя благочинного монастыря иеромонаха Арсения, который на месте мог решать все текущие вопросы жизнедеятельности обители. Справлялись с Божией помощью.

В 2003 году Вы были назначены настоятелем Николаевского собора в Сан-Франциско (США). Когда Вы туда прибыли, как Вас встретила местная община?

– Приход в столице Калифорнии был очень маленький, и, конечно же, пришлось столкнуться с серьезными сложностями, в том числе и материального порядка: всего по списку в приходе было девятнадцать человек, которые платили приходские взносы по пятнадцать долларов. Содержать приход было очень сложно. Среди прихожан были как представители первой волны эмиграции, так и наши соотечественники, приехавшие в США в девяностых годах. Между прихожанами, относящимися к «белой» и «постсоветской» эмиграции, очевидно было некое недоверие друг ко другу, и моей задачей стало объединить их в приходскую семью.

С Божьей помощью удалось объединить всех и посадить за один трапезный стол после богослужения. Народ принял меня хорошо, буквально через полгода мы стали одной семьей.

Во время богослужения 
в Николаевском соборе Сан-Франциско

Что удалось сделать для возрастания Николаевского прихода в столице Калифорнии?

– Через четыре года после начала моего служения в Сан-Франциско список прихожан насчитывал уже 85 человек, при храме работала общественная столовая для верующих и малоимущих, начало действовать сестричество. Таким образом образовалась хорошая, крепкая община.

Кроме того, нам удалось расписать храм, отремонтировать его кровлю и заменить полы, соорудить под крышей церковного дома второй этаж, приобрести автомобиль для прихода и сделать многое другое.

С прихожанами во время поездки в Форт-Росс

В этот период наш Николаевский приход сдружился с духовенством Русской Зарубежной Церкви. Они вместе со своим правящим архиереем архиепископом Западно-Американским и Сан-Францисским Кириллом приходили к нам прославлять Пасху, а мы приходили к ним на приходы. Уже до IV Всезарубежного Собора, когда РПЦЗ приняла решение о необходимости восстановления литургического общения с Московским Патриархатом, мы были уже другими. Грани недоверия все более стирались.

Тесно общались мы и с Западно-Американским владыкой Вениамином (Православная Церковь в Америке), вместе служили на всех приходах его епархии и в нашем Николаевском соборе.

Во время приходского паломничества 
в крепость Форт-Росс

Среди верующих в Сан-Франциско преобладают русские эмигранты или американцы? Какова религиозность американцев, и как они воспринимают Русскую Православную Церковь?

– Состав верующих на нашем приходе был разнообразный: много было выходцев из бывшего Советского Союза и, конечно же, послереволюционные эмигранты, их дети и внуки. Есть и американцы, но очень мало; в мое время их было пять человек.

Религиозность американцев, я бы сказал, «облегченная», более упрощенная. Когда меня направили в США, я думал, что там мало религиозных людей. На самом деле это не так. Практически все американцы принадлежат к какой-либо религиозной организации – православные, католики, протестанты, баптисты, иеговисты, пятидесятники и т.д.

Если говорить о православных, то можно сказать, что их в Соединенных Штатах немало. Так, в состав Патриарших приходов в США (Русская Православная Церковь) входят 32 храма и мужской монастырь во имя великомученика Димитрия Солунского. Много верующих в Поместной Православной Церкви в Америке, а также епархиях других Поместных Церквей на территории этой страны.

Православные в Америке очень чтят память святителя Тихона, Патриарха Всероссийского. Он сделал действительно очень многое для утверждения Православия на североамериканском континенте.

Паломническое путешествие 
к мощам преподобного Германа Аляскинского

В Сан-Франциско в Радосте-Скорбященском кафедральном соборе Русской Зарубежной Церкви почивают мощи святителя Иоанна, архиепископа Шанхайского и Сан-Францисского. Каково почитание святителя в Америке?

– Почитание святителя Иоанна очень велико. Поныне есть немало людей, которые помнят владыку, кто был у него иподиаконом. Очень много паломников едет со всей Америки и из-за рубежа, чтобы помолиться у его святых мощей. Описано множество чудес, происходивших по молитвам к святителю.

Во время Вашего служения на американской земле еще, к сожалению, не было достигнуто восстановление единства внутри Поместной Русской Православной Церкви. Как у Вас складывались отношения с представителями Зарубежной Церкви, и как имевшиеся разделения проявлялись среди простых верующих, не мешали ль они общению между людьми?

– Народ вместе молился у мощей святителя Иоанна, и, как я рассказывал, мы прославляли Пасху друг у друга. Не было только Евхаристического общения, хотя миряне порой причащались и там, и там.

С архиепископом Сан-Францисским и Западно-Американским Кириллом
в Радосте-Скорбященском кафедральном соборе

Служа в США, Вы издали книгу «Жизненный путь, личные воспоминания и переписка архиепископа Вашингтонского и Аляскинского Антонина (Покровского)». Чем Вас привлекла личность приснопамятного архипастыря?

– Идея издания этой книги появилась вскоре после моего назначения настоятелем Николаевского собора в городе Сан-Франциско, куда я прибыл 27 февраля 2004 года. В трапезной храма висели два портрета, при этом ответ на вопрос о том, кто изображен на этих портретах, мне так и не удалось ни у кого получить. Как выяснилось, прихожане собора пришли в общину не очень давно и не настолько хорошо знали историю храма, чтобы удовлетворить мою любознательность. Но этот вопрос интересовал меня все больше и больше: я отчетливо понимал, что портреты находятся здесь не случайно, поэтому я должен обязательно узнать, кто на них изображен, и восстановить память о своих предшественниках.

Об этом говорил святой апостол Павел: «Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, продолжайте вере их» (Евр. 13. 7). Так напутствовал меня приснопамятный Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, когда благословлял на издание этой книги в январе 2006 года.

Работая в архиве собора святителя Николая с документами 1934 года (этот год является датой основания храма), я обнаружил фотографию архиепископа Антонина (Покровского), основателя нашей Николаевской общины. Таким образом выяснилось, что один из портретов в трапезной хранит память об основателе и первом настоятеле собора. В документах за тот же 1934 год упоминается имя протодиакона Петра Котлярова, который помогал владыке Антонину в основании храма, а с 1939 года (то есть года смерти архиепископа) по 1959 год он был настоятелем нашего Николаевского собора. Так и второй портрет нашел свое имя.

В период поиска сведений о портретах я обнаружил большое количество очень ветхого печатного материала – то были личные воспоминания и переписка владыки Антонина. Состояние этих документов было очень плохое, часть из них когда-то была залита жидкостью, некоторые письма превратились в труху. Естественно, бумаги, находившиеся в таком состоянии, никого не заинтересовали за все эти годы. Некоторая обзорная информация была обнаружена в архивах газеты «Новая заря» – сначала о трагических событиях кораблекрушения и гибели архиепископа Антонина на Алеутских островах, а через тринадцать дней – о его чудесном спасении, когда владыку нашли охотники на безлюдном каменном острове, обмороженного, но живого.

Владыка Антонин в своей статье об этом чуде упоминает о том, что больша́я часть его рукописей погибла во время кораблекрушения. Поскольку отсутствуют материалы за целый год, в изданной книге наблюдается некоторая несвязанность событий.

После прочтения всех этих записей (читать их без сердечного сокрушения, а порой без слез, невозможно) у меня появилось горячее желание опубликовать их, потому что они являются частью нашей живой истории, о которой нынешнее молодое поколение не знает и может совсем не узнать. На мой взгляд, эта книга должна послужить неким учебником житейской мудрости: прочитав ее, можно узнать не ложную, а правдивую историю нашей страны, научиться вере в Господа, какую нужно иметь, а также тому, как необходимо относиться к святым местам.

В сентябре 2005 года, находясь в паломнической поездке по США, наш собор посетил духовник Введенской Оптиной пустыни схиигумен (ныне схиархимандрит) Илий, с которым я поделился идеей об издании книги, показал ему часть материалов. Перечитывая их, старец увидел что-то особенное для себя. Он потом пояснил мне, что архиепископ Антонин – его земляк и очень близок ему по духу, а вчитываясь в глубину содержания записок владыки, невозможно оставаться равнодушным. Схиигумен Илий подчеркнул, что записи обязательно нужно опубликовать, и выразил готовность оказать помощь в издании книги, за что я безмерно ему благодарен. Надеюсь на милость Божию и Его благой Промысел в издании этой книги.

Чем особенным запомнились годы Вашего служения в Соединенных Штатах, в чем отличие от служения на Родине?

– Это интересные годы моего служения – другая странна, другая культура, иной вклад жизни. Я вспоминаю свое служение в Сан-Франциско как самые интересные и насыщенные годы моего священнического служения.

В Вечном городе

В 2007 году Священный Синод назначил Вас на должность настоятеля Николаевского ставропигиального прихода в Риме. Расскажите, пожалуйста, о своих первых днях служения в Вечном городе, пришлось ли столкнуться с какими-то трудностями?

– Годы служения там были особым временем в моей жизни. В первый день, когда я прилетел в город Рим, архидиакон Всеволод Борзаковенский сказал мне, мол, хоть Вы и настоятель, но управлять приходом не будете, потому что у нас этим занимается общественная организация «Энтеморале», в которую входят 35 человек, – они принимают решения, а Вы станете исполнять, что будет велено. Я спрашиваю, а как же это соотносится с Уставом Русской Православной Церкви, на что получил ответ: «А у нас свой устав «Энтеморале», и мы по нему живем, собственность выведена на общественную организацию вплоть до ликвидации прихода». Думаю про себя: «Вот это и приход Русской Церкви…»

Эта община находилась 50 лет в РПЦЗ и двадцать – в Константинопольском Патриархате, а в 2000 году перешла в Московский Патриархат, владела же храмом все это время организация «Энтеморале».

В первую очередь необходимо было выправить документы. С 1950 года в них не вносились все изменения, происходившие в храме святителя Николая и самом особняке, где он находится. Это трехэтажное здание в Риме на виа Палестро, согласно завещанию княжны Марии Чернышевой, в 1932 году было оформлено на общину святителя Николая в Риме, которая не имела на тот момент своего здания. На первом этаже был устроен храм с пристроенным алтарем, а над храмом имелось два этажа жилых помещений. Там жили и некоторые члены организации «Энтеморале», платили символическую плату, а кто и вообще ничего не платил. Разумеется, они хотели оставить все, как было. Процесс приведения ситуации к норме проходил сложно, состоялось несколько судов, однако, в конце концов, удалось увеличить число членов «Энтеморале» до необходимого и принять решения о внесении изменений в ее устав, а также вернуть храм из собственности общественной организации к Русской Церкви. Как бы ни было сложно, по молитвам Его Святейшества и, конечно же, большей части прихожан, которые принимали в этой работе самое активное участие – были свидетелями в судах, помогали переводить общение с адвокатами и т.д. – все вошло, в конце концов, в нормальное, общепринятое для приходской жизни русло.

 Всенощное бдение в Николаевском храме Рима

Николаевский храм на виа Палестро является одним из старейших храмов Русской Церкви в Италии. Чем особо знаменит этот приход, как складывалась его история?

– Сложно ответить на такой вопрос коротко. Николаевский православный храм в Риме – самый старинный по времени своего учреждения из русских церквей в Италии. 6 октября 1803 года по представлению Коллегии иностранных дел император Александр I подписал именной указ об открытии «греко-российской церкви» при римской дипломатической миссии. Тогда же был утвержден штат с одним священником и двумя псаломщиками. Святейшему Синоду было поручено к весне 1804 года «приготовить церковь со всею к оною потребностью». Первоначально предполагалось освятить ее во имя первоверховных апостолов Петра и Павла – вероятно, в силу того, что в Риме хранятся мощи этих святых. Однако временный разрыв дипломатических отношений с Папским государством и наполеоновские войны помешали осуществить указ: храм при миссии открылся лишь спустя три десятилетия.

На территории виллы («Палаццо Чернышев») на виа Палестро приход находится с 1931 года, когда здание было передано общине во исполнение воли княжны М.А. Чернышевой, завещавшей его еще в 1897 году. 10 апреля 1932 года там был освящен новый храм по проекту архитектора князя В.А. Волконского и инженера Ф. Поджи. Утварь и убранство были перенесены из старой церкви. Среди жертвователей на устройство храма были княгиня С.Н. Барятинская, княжна С.В. Гагарина, королева Италии Елена, урожденная принцесса Черногорская. Материальную поддержку оказывали Посольства Сербии и Болгарии.

В период Второй мировой войны римский приход помогал «перемещенным лицам». В 50-60-х годах под опекой прихода были беженский лагерь Latina и дом дальневосточных беженцев Villa Olanda под Турином.

В 1960-х годах храм был подчинен Женевской епархии Русской Зарубежной Церкви. В 1985-м он перешел в ведение Западноевропейского экзархата русских приходов Константинопольского Патриархата.

В середине 80-х годов община возросла за счет так называемых «новоэмигрантов». Кроме русских, в состав прихода входят сербы, копты, болгары, румыны и православные итальянцы.

В октябре 2000 года, после пятнадцати лет пребывания в Константинопольском Патриархате, община снова вернулась в лоно Русской Православной Церкви, где получила статус ставропигиального прихода.

Настоятелями храма являлись многие известные впоследствии церковные деятели. Приведу имена лишь некоторых из них. В Риме служили выпускники Санкт-Петербургской духовной академии архиепископ Рязанский и Зарайский Иринарх (Попов, 1790-1877), первый архиепископ Туркестанский и Ташкентский Софония (Сокольский, 1799-1877), святитель Гурий, архиепископ Таврический и Симферопольский (Карпов, 1814-1882), епископ Костромской и Галичский Александр (Кульчицкий, 1823-1888), епископ Винницкий Климент (Берниковский, 1863-1909), а также первый Предстоятель Польской Православной Церкви Митрополит Варшавский и всей Польши Дионисий (Валединский, 1876-1960) и митрофорный протоиерей Михаил Осоргин (1929-2012).

Четыре года Вы прослужили в Риме. Что удалось сделать за это время на приходе?

– Удалось выполнить капитальный ремонт храма, собрать все кадастровые документы, привести в соответствие с Уставом Русской Православной Церкви собственность прихода, приобрести приходской транспорт. Но самое главное, как мне кажется, – число прихожан увеличилось в три раза. На богослужения стало приходить так много людей, что нам пришлось сделать приставной престол и служить по воскресным дням две литургии – раннюю и позднюю.

По сложившейся традиции на Радоницу 
настоятель храма святителя Николая в Риме архимандрит Павел (Фокин), 
клир и прихожане храма посетили римское кладбище Тестачо, 
на котором погребены многие наши соотечественники

Случались ли во время Вашего служения за рубежом случаи перехода католиков или представителей других конфессий в Православие?

– Да, мне довелось принимать в Православие как католиков, так и протестантов. Очень часто это происходило вследствие смешанных браков. Такие случаи были и в Сан-Франциско, и в Риме. Бывало, освящал дома и квартиры, в которых жили в том числе католики.

Был очень интересный случай. Позвали меня освящать квартиру, говорят, что у них кто-то ходит ночью по дому, открывает шкафы и так далее. Семья из четырех человек: муж, жена и двое сыновей. Они даже боялись поодиночке заходить в квартиру. В ответ на приглашение освятить квартиру я сказал им позвать своего ксёнза – пусть он освятит. Те говорят: «Мы приглашали – не помогает, и нам посоветовала одна прихожанка позвать Вас». Конечно, я согласился освятить квартиру вечером после всенощного бдения. Утром смотрю – вся семья стоит в нашем храме. Думаю, что-то произошло, но, оказалось, все стихло и прекратилось, и эти люди приехали посмотреть, где я служу и как.

24 мая 2010 года в храме Santa Maria Maggiore в Риме
тогдашний руководитель Управления Московской Патриархии по зарубежным учреждениям 
архиепископ Егорьевский Марк 
совершил православную литургию. 
В числе сослуживших владыке был архимандрит Павел (Фокин)

Много было интересных случаев. И действительно это огромный опыт, когда ты встречаешь людей не православных, но набожных, и постепенно у них проявляется интерес к Православию; и тебе тоже интересно такое общение.

Югорское служение

В 2011 году Вы становитесь правящим архиереем новообразованной Ханты-Мансийской и Сургутской епархии. Помогает ли Вам зарубежный опыт в нынешних архипастырских трудах?

Да, несомненно. Это очень разнообразный опыт: как я уже говорил, в каждой стране – свой уклад жизни, своя культура, свое отношение к вере и в целом к Богу, и ты понимаешь, что где-то тебе необходимо быть строгим, а где-то и смягчить возникающие разногласия с правилами христианской жизни. Но самое главное, на мой взгляд, – находить общий язык со всеми, научиться понимать, с кем ты общаешься, чтобы люди не обиделись. И конечно, же опыт, какой я получил в Риме, – это школа мужества и юридической практики. Я нигде столько не занимался юридическими вопросами, как в Италии.

Митрополит Павел совершает литию у Владимирской часовни 
на перевале Вршич в Словении 
в июле 2017 года

Семь лет Вы служите в Югорском крае. Что удалось сделать с момента образования епархии и до сегодняшнего дня, когда Вы уже являетесь главой Ханты-Мансийской митрополии?

– Время летит очень быстро, семь лет прошло как семь дней. Конечно, первое время было достаточно сложным, потому что нужно было создавать структуру управления, начиная с регистрации, открытия счетов, организации учета и отчетности, ведения документации, создания епархиальных отделов, учреждения епархиального склада… Нужно было все отладить, чтобы созданные структуры начали работать в нормальном режиме. Простой пример: бухгалтерия должна видеть в движение материальных ценностей, церковной утвари, а для этого понадобилось установить одинаковые программы на всех приходах, при этом обучить бухгалтеров, проводить для них семинары и т. д. и т.п. С другой стороны, все эти заботы очень занимательны и интересны.

Во время богослужения 
в Воскресенском кафедральном соборе Ханты-Мансийска

Сложности были большие, особенно ощущалась нехватка священнослужителей. На весь Ханты-Мансийский округ было 37 священников и девятнадцать диаконов.

Территория автономного округа насчитывает 540 тысяч квадратных километров, расстояния между городами и поселками огромные. Половина храмов округа к тому же не имеют дорог, связанных с центром, добраться до них можно зимой по зимникам, летом – по воде. Во время распутицы месяцами нет связи с центром. Много поселков приходится облетать на вертолете, потому что другой транспортной схемы нет. На газопроводе каждые 100 километров стоят газоперекачивающие станции, при каждой – поселок с полной инфраструктурой для обслуживающих эти станции людей; в большинстве таких населенных пунктов не было храмов и, естественно, священнослужителей.

Посещение строящегося храма

Сейчас у нас служат уже не 37 клириков, а сто шестьдесят, и храмов не двадцать один, а под двести сорок – только в моей в Ханты-Мансийской епархии в стадии строительства находятся 46 церковных зданий. Сегодня практически при всех храмах открыты воскресные школы, действуют пять православных гимназий, из них четыре общеобразовательных – 11 классов. Около 50 студентов на сегодняшний день обучаются в семинариях и академиях нашей Церкви.

Большую работу митрополия ведет в автономном округе в плане духовного образования и воспитания. Это и поддержка преподавания курса основ православной культуры, а с сентября прошлого года во все детские сады и школы введен социокультурный предмет «Истоки». Имеем совместные с государственными органами программы календарного плана на год, просветительские программы. Со всеми департаментами региональной администрации, а также с представителями силовых структур подписаны соглашения о сотрудничестве.

В 2014 году из Ханты-Мансийской епархии была выделена Югорская епархия, и Священный Синод принял решение об учреждении Ханты-Мансийской митрополии. Сегодня можно с уверенностью сказать, что митрополия создана и твердо стоит на ногах, что мы идем вперед.

Беседовал Василий ЦУПЕР

Приход.ру